После того, как в городе на трех холмах появился самый большой в мире Еврейский центр «Менора», мне показалось несправедливым не рассказать немного о Днепропетровске и его еврейской общине. Кроме Еврейского центра в этом, бывшем до недавнего сравнительно времени закрытом для туристов, городе есть еще много интересных мест, живописных улиц, где старые деревья летом дарят тень а осенью — убежище от дождя, где в многочисленных маленьких кафе подают вкусный кофе, где длинная и красивая набережная бежит вдоль берега широкого в этих местах Днепра. Смотрите сами.

фото — автора (за исключением архивной фотографии синагоги «Золотая Роза»)

Основанию города Днепропетровска, тогда еще Екатеринослава, предшествовала экспансия молодой Российской империи в земли Малороссии в результате успешной русско-турецкой войны. Место будущего города — три высоких холма на правом берегу Днепра, где стояла когда-то казацкая крепость Кодак, приглянулось Грицку Нечесу — так называли казаки императорского фаворита графа Потемкина за его огромный парик, напоминавший нечесаные волосы.  После заключения в деревне Кючук-Кайнарджа на Дунае мира между Российской и Турецкой империей начался этап заселения русскими Запорожского края, который назвали тогда Новороссийским. Землю в этих краях свободно раздавали всем, в результате в населении Новороссийского края еврейский элемент начал ощущаться сильнее и сильнее.  Заложенный в марте 1783 года Екатеринослав стал одним из трех новых губернских городов Российской империи в Новороссийском крае (наряду с Херсоном и Николаевым). Сам императорский фаворит составил первое описание города (сегодня это поименовали бы пиаром), в частности присовокупив следующее:

…быть городу из великолепных зданий…Во-первых, представляется храм великолепный, посвященный Преображению Господню (нынешний Преображенский собор — Л.В), в знак, что страна сия из степей бесплодных преображена попечениями вашими в обильный вертоград… Судилище, наподобие древних базилик, в память полезных ваших указаний. Лавки полукружием, наподобие пропилей или преддверия Афинского с биржею и театром посередине. Палаты государские (ныне дворец студентов и юношества — Л.В.) где жить и губернатору, во вкусе древних греческих зданий…Фабрика суконная и шелковая. Университет с академией музыкальной. Для всех строений довольно припасов приготовлено.

Так началось «бытие великого города Екатеринослава, или настоящего города великих надежд и славы для увековечивания имени Императрицы Екатерины Великой».

«Оная Екатерина» в 1791 году издала указ о «черте оседлости» — границе еврейского расселения в рамках Российского государства. За эту «черту» еврею переезжать было никак невозможно. Данная граница просуществовала до 1917 года (де-факто до 1915), и пересечь ее мог лишь тот еврей, который получал высшее образование, либо становился купцом первой гильдии, либо служил в армии и за выслугой лет имел право поселиться внутри Империи в любом месте, где ему захочется. Черта оседлости, призванная ограничить конкуренцию миллионного  еврейского населения, полученного «в наследство» после Второго раздела Польши, с местным российским населением, проходила по правому берегу реки Днепр. Таким образом, город Екатеринослав оказался удобнейшим местом для евреев, занимавшихся торговлей. Именно сюда приходили товары из Малороссии для переправки в Россию и наоборот, именно здесь проходил речной торговый путь по Днепру, сюда стекались многочисленные торговцы на устраиваемые ярмарки. Исповедовавшее иудаизм население Екатеринослава и Екатеринославской губернии начало расти семимильными шагами. В начале ХХ века в Екатеринославе жило 63 тысячи евреев — около 37% (более трети) населения города, причем с 1844 года по 1913 год еврейское население увеличилось на 800%, тогда как общий прирост населения города и губернии был лишь 250%. При этом по всей Российской империи доля еврейского населения составляла всего 4%, а по Украине правобережной — 12.5%.

Столь густонаселенный евреями город имел более 40 синагог и молельных домов, причем многие синагоги строились по «цеховому» принципу, так были синагоги для водоносов, шорников, сапожников, портных. На месте известной ныне синагоги «Золотая Роза» когда-то, еще в 1800 году иудеи возвели первый в городе молитвенный дом, сгоревший при пожаре в середине XIX века, на его месте построили каменную «Золотую Розу».

Можно много рассказывать о еврейской общине города после революции, во время Великой Отечественной войны, в послевоенные годы. Если быть кратким, рана, нанесенная ей гонением на религию, и последующее тотальное уничтожение 11 тысяч евреев, оставшихся в городе перед его захватом немецкими войсками, оказалась почти смертельной. После войны уцелевшие и вернувшиеся из эвакуации евреи нашли Днепропетровск в развалинах, а многие квартиры были захвачены местным населением, которое оставалось в городе при гитлеровцах. Жизнь налаживалась в «советских» рамках. Еврейская община, ставшая небольшой, постепенно ассимилировалась. В синагогу ходили только самые отчаянные смельчаки (КГБ внимательно следил за молитвенным домом). Но была группа евреев, которые продолжали — зачастую втайне — вести еврейский образ жизни, надеясь на выезд в Израиль.

Не могу не упомянуть покойного ныне Якова Моисеевича Танненбаума, удивительного человека, владевшего десятком языков. Он написал свой собственный учебник иврита, по которому — за неимением учебников из Израиля — учились многие евреи города, желавшие сохранить язык предков. Весь учебник представлял собой несколько толстых школьных тетрадей с текстами. Он явился одним из символов еврейской общины города, которая даже под колпаком «органов» старалась жить еврейской жизнью.

В 1990 году все изменилось, как говорится, в одночасье. «Железный занавес» давал трещины, СССР коллапсировал. В город на трех холмах приехал из США посланник Любавического ребе раввин Каменецкий. Здесь стоит заметить, что Екатеринослав имел особое значение для любавических хасидов. В 1909 году отец Любавического ребе Менахем-Мендла Шнеерсона получил назначение в Екатеринослав на должность городского раввина, и с этого года жизнь еврейской общины города тесно связана с хасидами ХАБАДа. Возвращение в город раввина из числа ХАБАДских хасидов — раввина Каменецкого — стало признаком возрождения еврейского присутствия в Днепропетровске.  После реституции, община получила назад три здания , которые у нее отняли после революции 1917 года, а именно — Хоральная синагога «Золотая Роза» (бывшая клубом фабрики имени Володарского), малая синагога на ул. Коцюбинского (сегодня ее любовно сохранили и аккуратно включили в состав торгового комплекса «Мост», построенного фирмой Алеф-Истейтс), синагога на ул. Миронова — именно в этой хабадской синагоге  по приезде из Николаева в Екатеринослав был раввином Леви-Ицхок Шнеерсон. Напротив нее стоит дом, в котором до ареста в 1939 году жила его семья и откуда в 1923-м уехал в Ростов будущий седьмой Любавичский Ребе — Менахем Мендл.

Днепропетровск всегда был и оставался тем городом, где проживало достаточно интернациональное по составу и настрою население, где кипела торговля, где еще до революции поднялся и окреп индустриальный центр края. И немалую роль в развитии облика города сыграла его динамичная, трудолюбивая и образованная еврейская община. Неудивительно, что традиции ее продолжаются и сегодня. Не только крупнейший еврейский центр Менора может привлечь израильского туриста, но и большое количество торговых центров европейского класса, с бутиками и супермаркетами, но и прогулки по тихим зеленым улицам со старинными домами, но и тенистые парки, в одном из которых стоит дворец Потемкина (те самые «палаты государские», памятник архитектуры конца XVIII начала XIX века), величественное здание Мечниковской больницы, и роскошная набережная с ее плавучими ресторанами.