Откройте мне ворота справедливости, я войду в них, возблагодарю Господа. Это ворота Господни, праведники войдут в них. Теилим (Псалмы Давида), псалом 118, 19-20   Маленькая старушка Зельма успела отпраздновать свое столетие. Она родилась в 1884 году, в бедной еврейской семье в немецком городе Ганновер. Ее мать оставила бренный мир, когда девочке едва исполнилось пять лет. И с той поры Зельма познала много горя. Говорят, что тяжелое детство портит характер. У Зельмы голодные годы ее детства испортили лишь ее внешие качества – ростом госпожа Майер даже в те времена не вышла. Она едва достигала полутора метров. Но эта крохотная полуторометровая женщина несла в себе столько добра, положительной энергии и любви к ближнему, что даже суровые арабские шейхи и набожные раввины улыбались, когда она разговаривала с ними. А была Зельма старшей сестрой иерусалимской больницы Шаарей Цедек.

Зельма Майер — вторая слева

В историю Города и страны Израиля она вошла как «сестрица Зельма», или как «швестер Майер» — так по-немецки педантично называл ее главный врач больницы Моше Валлах, ее земляк из Германии, приехавший в Святую Землю по зову Бога отцов. Они были во многом похожи – религиозный и набожный Валлах и маленькая юркая Зельма. Оба никогда не женились. Оба были влюблены в свою работу и видели в ней своего рода подвижничество. Оба жили при своем детище – больнице Шаарей-Цедек. Только вот старый доктор, сошедшийся с последователями раввина Зонненфельда, относился к сионизму крайне неодобрительно. А малютка-Зельма в 1947 году пробралась в осажденный Иерусалим на израильской бронемашине – чтобы вернуться к работе на благо сионистского государства. Да, она помнила и знала многое. В 1916 году ее приметил в больнице в Лейпциге приехавший туда за сбором пожертвований доктор Валлах. Он предложил ей работу в больнице Шаарей-Цедек в Иерусалиме, откуда сбежали две медицинские сестры – одна из-за «примитивных условий работы», другая – по личным мотивам. И Зельма приняла предложение, думая поработать шесть лет. Они превратились почти в семь десятков… Она работала сутки без отдыха, когда в Иерусалим привезли из Хеврона раненных евреев – жертв страшного погрома 1929 года. Она точно так же – без отдыха – ассистировала хирургам на операциях в Войну за Независимость, ночами дежурила у кроваток страдавших от полиомиелита детей в страшные голодные пятидесятые годы, основала и проводила сестринские курсы. За три года из ее рук выходили прекрасно обученные девушки и юноши, которые сделали делом своей жизни служение больным и немощным. Времени на личную жизнь у Зельмы не было. Но она удочерила трех девочек, из которых самая страшная судьба сложилась у средней – Булиссы. Ее принес Зельме худой и почерневший от солнца сирийский еврей, слабый, едва передвигающий ноги. Он просил добрую маленькую женщину позаботиться о дочери. Жена его умерла, и сам он был при смерти. Именно Булисса получила от госпожи Майер всю ту нерастраченную любовь, жившую в сердце старшей сестры больницы Шаарей Цедек. И именно Булиссе было суждено погибнуть во взрыве арабской машины, начиненной взрывчаткой, на улице Бен-Иегуда в 1948 году. С той поры Зельма часто плакала, запираясь в своей узенькой комнате, в которой жила и принимала гостей. На подоконнике стояли горшочки с мятой, которую хозяйка клала в чай. Окна выходили во двор больницы, стоявшей на улице Яффо, людной главной артерии быстро растущего Иерусалима.

Доктор Валлах в 90 лет

Шаарей Цедек стал первой еврейской больницей, появившейся за стенами Старого Города. Помимо нее в Иерусалиме уже функционировали три ее сестры – Бикур Холим, Мисгав Ладах и больница Ротшильда. В 1902 году немецкие евреи сильно обиделись на своих сефардских братьев, захвативших ключевые посты в управлении самой большой еврейской больницей – Бикур Холим – и решили создать свой собственный медицинский центр, в котором решено было лечить «своих» больных. Доктор Валах, молодой и энергичный врач из Франкфурта, имевший до этого частную практику, стал вдохновителем и исполнителем проекта. Он добыл в Германии финансирование, он нашел участок земли, удаленный от тесноты и скученности Старого Города, недалеко от нового квартала Шаарей Цедек и молодого рынка Махане Иегуда. Земля принадлежала банкиру-немцу Фрутигеру, который с радостью согласился продать ее для столь нужного городу госпиталя. Это, заметим, был тот самый Фрутигер, который помогал Йосефу Навону в постройке первой в Эрец Исраэль железной дороги. Еще один участок земли рядом пожертвовал богатый еврей Хаим Валеро. Здание больницы проектировал архитектор немец, темплер Теодор Зандель, которого знали и любили в Иерусалиме за его обстоятельность и умение построить просто, со вкусом и удобно. Проектировщик взялся за дело со рвением. Его карандаш чертил контуры нового госпиталя, с обширными залами, просторными палатами, высокими потолками и широкими лестницами. В цокольном этаже располагалась аптека, по бокам здания архитектор спроектировал низенькие флигели с квартирой для доктора Валаха. Именно в Шаарей-Цедек впервые в Иерусалиме появилось закрытое отделение для заразных больных, по образцу европейских больниц. Именно в Шаарей-Цедек добрая маленькая Зельма ввела правило – все медсестры и младший медицинский персонал были обязаны носить форменную одежду, и менять ее каждый день. А также – обязательное купание больных, ежедневное, невзирая на сопротивление (а некоторым очень не нравилось купаться!). Такого госпиталя в Иерусалиме еще не было. По сравнению с Шаарей Цедек, остальные больничные заведения Города померкли и казались жалкой и неумелой пародией на истинную немецкую медицину. При этом первоначальный замысел доктора Валаха – принимать на лечение больных из еврейских общин стран Европы – потерпел фиаско. Основной принцип медицины – лечить больного вне зависимости от его происхождения – работал и здесь. В Шаарей-Цедек лечились и раввины из Меа-Шеарим, и шейхи из Цур-Бахера и Бейт-Цафафы. А душой больницы, ее бессменным главврачом и директором, оставался доктор Валлах, каждое утро обходивший своих больных и помещения больницы. На его животе побрякивала огромная связка ключей. В свободное от работы время доктор учил Тору, и пил чай с лимоном у себя во флигеле. Но такого свободного времени у него было очень мало… Больницу Шаарей-Цедек в народе называли в его честь – Больница Валаха. Под этим именем помнят его старые иерусалимцы. Достигнув почтенного возраста 80 лет, старый доктор сложил с себя бразды правления в 1947 году, после того, как образовалось государство Израиль (которое старый доктор втайне недолюбливал). В 1957 году он умер, и был похоронен рядом со зданием больницы… Кроме образцового лечения, Шаарей-Цедек стал центром подготовки молодых врачей и медсестер. Несмотря на то, что слава основного медицинского центра Иерусалима принадлежит другой больнице – Адассе – немало работы по образованию нового поколения медицинских работников проделано и в стенах Шаарей Цедек. А к 1980 году госпиталь переехал в новое огромное здание – неподалеку от горы Герцля был куплен участок земли, на котором возвели несколько корпусов. Старушка Зельма успела увидеть это великолепное преображение больницы, которой отдала жизнь. Сегодня в Шаарей Цедек 30 отделений с 800 койками. 2500 человек слаженной команды — врачи, медсестры и медбратья, санитары и работники администрации – обслуживают этот гигантский организм. По качеству медицинских услуг Шаарей Цедек считают лучшей больницей города.